Олег Архипов - известный тюменский исследователь, историк и писатель, издавший несколько книг со своими документальными расследованиями. Одна из его последних работ - книга «Судмедэксперты в деле группы Дятлова».
Трагичный случай, ставший основой для расследования, произошел более полувека назад - зимой 1959 года. Группа туристов, возглавляемая Игорем Дятловым, погибла при загадочных обстоятельствах недалеко от горы Холатчахль (в переводе с мансийского - гора мертвецов) в Свердловской области. Полураздетых, замерзших насмерть, студентов нашли в разных позах в сугробах. Палатка при этом была разрезана изнутри. Что произошло с туристами, кто или что стал причиной их гибели - неизвестно до сих пор.
Тюменец изучил сотни официальных документов, лично побывал на горе мертвецов, пообщался с единственным выжившим туристом, который заболел и покинул группу Дятлова на полпути... К каким выводам пришел тюменский историк - читайте ниже.
– Как вы впервые заинтересовались делой гибели группы Дятлова? С чего все началось?
– Впервые я услышал подробную историю, произошедшую с группой Игоря Дятлова, в июне 2010 года благодаря известному тюменскому историку-краеведу, бывшему сотруднику спецслужб Александру Петрушину, который в прошлом работал с этим уголовным делом. С того момента я начал просто жить этой темой. Да, я занимаюсь и другими исследованиями, но эта история мне очень интересна. Я почти сразу понял, что моя специализация - это документальное исследование, основанное на уголовных делах, причем во времени мне больше всего нравятся 50-60-ые годы.
– Как вы относитесь к самым популярным версиям о судьбе группы Дятлова? Происки КГБ, атака пришельцев, сход лавины, несчастный случай, нападение бандитов...
– С точки зрения истории, меня интересуют самые малые эксклюзивные факты, фотографии, документы. Я называю их «бриллиантики». Именно они могут дать нужный ключ к пониманию общей объективной картины. Если говорить о деле группы Дятлова, то в нем очень много белых пятен. Из-за таких нестыковок многие теории и гипотезы не выдерживают никакой серьезной критики. Когда говорят, что по перевалу Дятлова написано много: да, написано и сказано много, но большая часть этого - теоретические разработки. Многие документы не раскрыты, не найдены. Нет полноты картины происходящих событий.
Я не занимаюсь версиями, они меня не интересуют. Только история и факты. Возможно, кому-то покажется это скучным, но когда начинаешь погружаться в реальные события, то отношение меняется.
Я опираюсь на документальные расследования, личные архивы сопричастных к следственным действиям лиц и материалы смежных дел, которые могут пролить свет на трагедию 1959 года. В процессе работы над монографией «Судмедэксперты в деле группы Дятлова» я обнаружил совершенно новый пласт информации. Первый из исследователей, кто работал с архивом СОБСМЭ (Свердловское областное бюро судебно-медицинской экспертизы). В моей монографии изучены работы судмедэкспертов Бориса Алексеевича Возрожденного, Юрия Ивановича Лаптева и Георгия Владимировича Ганца. Я работал вместе с коллегами этих экспертов, восстановил подробную картину изъятия актов химической и гистологической экспертиз по первой пятерке погибших туристов.
На фото: та самая гора Холатчахль (гора мертвецов). Вид со стороны горы Отортен
.jpg)
– Откуда именно вы брали всю необходимую информацию, касающуюся гибели туристов? Как работали с архивом?
– Я работал с материалами 1959 года, воссоздал часть истории, которая была связана с судмедэкспертами, архивом Свердловского областного бюро судебно-медицинской экспертизы (СОБСМЭ), и тогда мне улыбнулась удача. Я нашел судмедэксперта Диляру Сибгатулловну Ростовцеву. Она работала в танатологическом отделении СОБСМЭ в 1959 году. О ней же широкому кругу вообще ничего не было известно! Направление по судебным медикам всерьез не отрабатывалось.
С Дилярой Ростовцевой я долгое время очень тесно общался, приезжал к ней в Екатеринбург, брал интервью... Информация, которую она рассказала, стала для меня неоценимой помощью. Я из первых рук узнал о том, как Порфирий Васильевич Устинов, основатель и начальник СОБСМЭ в 1959 году, командировал Бориса Алексеевича Возрожденного в Ивдель, о работе Георгия Владимировича Ганца, и очень много других важных подробностей. Все эти и другие данные я суммировал и опубликовал в своей монографии.
В октябре 2014 года во время работы в бюро я обнаружил акты комиссионных СМЭ по потерпевшим Дубининой, Золотареву, Тибо-Бриньоль и Слободину, проведенными экспертной комиссией СОБСМЭ в 2000 году. Приходилось запрашивать эти материалы и через прокуратуру Свердловской области. Эти документы до меня никто из исследователей вообще в руках не держал, а Фонд «Памяти группы Дятлова» получил их только спустя год, после того, как я их и опубликовал в январе 2015 года. Благодарю за содействие областную прокуратуру! Недавно от них получил еще ряд бумаг, которые со временем опубликую.
– С кем еще вам удалось пообщаться лично?
– Я дружил с Юрием Ефимовичем Юдиным, десятым «дятловцем». Особенно тесно мы сотрудничали в последние годы его жизни, это 2012-2013 год. Во время наших бесед он часто просил меня акцентировать внимание на изъятии из материалов уголовного дела результатов исследований, проведенных специалистами судебно-химического отдела областного бюро.
Кстати, следующий момент очень интересен. Борис Возрожденный приехал с командировкой в Ивдель, где провел вскрытие первой пятерки туристов из группы Дятлова. Для гистологического и химического исследования были взяты образцы внутренних органов, что отображено в актах вскрытия. В специальном контейнере, на вертолете, эти органы доставили в Свердловск, причем Юдин присутствовал при этом и держал контейнер в руках. В помещении бюро, что находилось на улице Розы Люксембург, судебный химик Чащихина приняла эти образцы и расписалась за них (лист 11 Наблюдательного производства). Немного позднее Чащихина и ее непосредственный начальник Анна Яковлевна Деминова провели химическую экспертизу, а параллельно Георгий Владимирович Ганц провел гистологическую экспертизу. Но результатов этих экспертиз в уголовном деле не имеется.
Как только стали известны результаты названных экспертиз, пришли, как я называю их, «люди в серых пальто», представляющие региональное управление одного ведомства и изъяли все, включая фрагменты внутренних органов. Если бы там не было ничего, заключения бы не изымали! Все данные, включая фрагменты, могли передать в 126-ую судебно-медицинскую лабораторию, работавшую при Уральском военном округе. По моим сведениям так и произошло.
В деле по последней четверке - только гистология, которую проводил Ганц, сделанная очень поверхностно. Становится ясно, что после изъятия первых результатов, ему было сказано провести вторую работу трафаретно. Этот результат абсолютно неинформативен и не дает никаких ответов.
– По вашим словам, из уголовного дела изъяты многие документы: результаты исследования, протоколы, директивы... Как думаете, сохранены где-то копии или оригиналы, или вся документация уничтожена?
– Я всегда ищу недостающие документы, черновики, дневники и другие бумаги, причем не только в государственных архивах или архивах учреждений, но и в частных архивах. Поэтому ни одна из нынешних версий не может претендовать на абсолютную истину, так как не основывается на всех бумагах, а они есть, я в этом убежден. Стоит только вспомнить о том, каких высот достигло делопроизводство в те годы. Всегда были копии документов, все исследования проводились очень точно, было множество пояснительных записок... Причем все эти данные аккуратно хранились, и то, что они могли «случайно» потеряться – исключено. Я работал с целым рядом уголовных дел за пятидесятые-шестидесятые годы. Поэтому могу об этом судить. И не забывайте, что ни одна бумага регионального управления КГБ по делу гибели группы Дятлова на сегодняшний день еще не была открыта.
– Получается, ваш основной источник информации - это свердловские архивы? Или нет?
– В Свердловске, безусловно, очень много информации не открыто. Но ее нужно искать, обрабатывать и идти по следу. У меня за плечами уже девять успешных командировок в Ивдель, районный центр тех мест, где погибли ребята. Во время этих поездок меня интересовало состояние Ивдельлага, милиции, воинской части 6602, а также другие сопричастные к поисковым действиям организации того времени. Поднимал партийные документы, пять раз работал с архивами северной геолого-разведочной экспедиции, которая финансировала поиски группы Дятлова. По косвенным документам приходится искать ключевые распоряжения, свидетелей и детали мозаики. И ведь находятся! Кстати, странно, но в Ивделе до меня никто всерьез не работал.
Я восстанавливаю историю. Это большой исторический экскурс в то время, который позволяет воссоздать реальную картину, а она, в свою очередь, даст понимание того, что могло произойти, а чего совсем не могло быть.
– С какими основными трудностями вы сталкиваетесь в своих исследованиях?
– Очень жалею, что пришел в эту тему поздновато. Если бы стартовал не в 2010 году, а раньше, то смог бы к этому времени найти больше нового материала и опросить больше свидетелей. Ведь многих уже нет в живых, люди уходят...
Впрочем, для настоящего исследователя трудностей быть не может. Потому как ничего просто так в руки не дается. Это надо заслужить своей поисковой активностью, умением добывать информацию. Искатель – это дипломат. Мне в разных учреждениях говорили, что у них ничего нет по группе Дятлова. Но я просился, мне открывали «дверь», предоставляли архивы, и я находил! В этой теме нельзя быть «консерватором» и останавливаться на одной из версий. Только поиск и только движение вперед!
.jpg)
– Что говорят факты о деле Дятлова?
– Опираясь на факты, на наличие или отсутствие доказательств можно сказать следующее: по мнению моих экспертов из СОБСМЭ, акты вскрытия исключают криминал.
Правда, Борис Возрожденный только по ему понятным причинам не указал состояние концов и краев повреждений у той же Дубининой (одна из погибших туристок - прим.авт.), в том числе и посмертных дефектов. Не отмечены морфологические особенности. Сейчас практически невозможно в точности дать им объективную оценку. Но винить в этом Бориса Алексеевича – значит проявить близорукость, непонимание той ситуации, в которой ему приходилось работать. На него оказывалось давление. И когда он производил вскрытие в маленьком морге на территории центральной больницы Ивдельлага, морг был окружен чекистами. Помимо экспертов и следователя Владимира Коротаева, выполнявшего роль санитара, в помещение морга было допущено лишь два человека. При этом Ивдель во время следственных действий посетил первый секретарь Обкома партии Андрей Павлович Кириленко, а также командующий Уральским военным округом Дмитрий Данилович Лелюшенко и ряд других высокопоставленных лиц, включая прокурора области Николая Ивановича Клинова. И это очень показательный факт. И не надо забывать, что Борис Возрожденный в протоколе допроса говорит о схожести повреждений с травмой, полученной при воздушной взрывной волне.
Из-за изъятия результатов химических исследований можно сделать вывод, что могло иметь место химическое отравление, возможно, вследствии взрыва того или иного объекта. Без результатов изъятой химической экспертизы сказать о возможном источнике отравления невозможно, но вероятность такого исхода не исключена. Правда, исходя из актов вскрытия, отравления не было. Но ведь результаты и хим.экспертизы и гистологии показались кому-то чрезвычайными. Обнаружение этих актов может иметь очень весомое значение в понимании источника трагедии.
И третий вариант, безусловно, очень интересный, это встреча с плазмоидами, или шаровыми молниями, об этом говорят мои научные эксперты. В той части Северного Урала, в зимнее время, довольно часто наблюдаются гигантские шаровые молнии. Теория очень интересная, и ее нельзя полностью исключать, а также она требует тщательного исследования. Подчёркиваю, я не стою на какой-либо версии и сказанное выше необходимо подтвердить документально. И не забывайте, что официальное расследование было в прямом смысле слова буквально свёрнуто через два месяца. На рядовое убийство или иное серьёзное преступление следователям отводилось до года работы.
.jpg)
– А что лично для вас значит расследование трагедии группы Дятлова?
– Вообще любое расследование, воссоздание исторической картины, это страсть. Непередаваемое чувство, когда ты тихонько стучишь в ледяную дверь Истории, когда открываешь тайны прошлого и видишь реальность, через эту необычную призму. Я мыслю и действую вне системы, поэтому у меня и получается что-то находить. Все благодаря творческому подходу и любви к своему делу.
— Как давно вы занимаетесь документальными исследованиями? Почему выбрали именно это занятие?
— С 2009 года. Ещё до знакомства с трагедией группы Игоря Дятлова. Мне стали передавать разные документы по интересным делам. Работая по группе Дятлова в Екатеринбурге начал собирать свой архив. И не только по Этому Делу. Теперь у меня весомый архив. И переданный мне в сентябре 2016 года архив следователя В.И.Коротаева значительно дополнил его. Думаю, что многие удивились бы, узнав, какими документальными материалами я обладаю.
Моя работа включает в себя, прежде всего, поисковый вектор. Меня интересуют фотографии и бумаги громких уголовных дел, нераскрытых преступлений. Их поиск – тема для отдельной книги. Если я поставил цель, то практически всегда её добиваюсь. Не важно, сколько уйдёт на это времени. Бывает, что одну фотографию или какой-либо документ можно искать годами. Это нормально. Условно говоря, моя деятельность не укладывается ни в одно определение. Я – подвижник. И мне по силам достичь результата, который не могут добиться десятки людей. Потому как я человек действия и могу брать на себя ответственность.
— Любой ли человек может работать в архиве? Какие главные сложности в такой работе?
— Это гражданское право. Всё зависит от того – что вы желаете обнаружить. Воссоздать древо своей семьи – тоже архивная работа, и в этом помогут специалисты. Архивы бывают разные. И закрытые, в том числе. Всё зависит от учреждения. И от вопроса вас интересующего. Скажу сразу, что ни один из тех документов, что я обнаружил и в результате долгих переговоров и действий получил, не «пришёл» бы в мой адрес после элементарного первичного запроса. Мне объясняли, что таких документов не значится, что у меня нет права их получить и т.д. и т.п. Сохраняю подобную переписку с ведомствами, когда меня «отфутболивают». Мне однажды заявили: «Вы у нас ничего не получите!». Только улыбнулся. Полгода ежедневных усилий, переговоров, поездок. В итоге получил запрашиваемые документы. Нужно знать, за какие «верёвочки» дёргать, как и когда делать нормативные реальные шаги. Это политика и искусство переговоров. Везде работают люди. Многие с пониманием. И не забывайте про частные архивы! В ряде случаев они просто уникальны. В них я находил бумаги, относящиеся к делам до сих пор закрытым.
— Кем хотели стать в детстве? На кого учились, были мысли о том, чтобы сменить сферу деятельности?
— В детские годы мечтал работать в уголовном розыске. Наблюдая, как я нахожу эксклюзивную информацию, представители правоохранительных структур меня часто спрашивают: не хотел ли я работать на их профессиональном поле? Человеку творческого склада, пусть и дисциплинированному, трудновато будет работать в системе. Но страсть к сыску, пусть и частного характера, во мне сидит крепко.
Педагогическое направление, что я выбрал тоже никак не лишнее. Педагогика – великолепное продолжение моих исследований лет через десять…
— Много ли свободного времени? Как его проводите? Хотите ли увлечь дочек своим делом?
— Как такового свободного времени нет. Время полностью отдано достижению цели. Но тренировки обязательны. Штанга, гантели, турник, брусья. Спорт – это, прежде всего, преодоление себя. Того «врага», которого ты ежедневно наблюдаешь в зеркале. Спорт – это воля. И мои экспедиции на Северный Урал отметил бы как формирующие характер. Тайга и горы учат настоящей дисциплине.
Старшая дочь увлекается и занимается изобразительным искусством. Мечтает стать художником-мультипликатором. Младшая начинает интересоваться гуманитарными исследованиями. Надеюсь, что мои дети будут выбирать свой профессиональный путь самостоятельно. Я постараюсь привить им волевые качества. Чтобы они могли отстоять своё право на творческий труд.
— Вы ведете здоровый образ жизни, с чего все началось? Как это помогает в работе?
— Занимаюсь спортом с детских лет. Обладая здоровьем, и творческий человек может добиться большего. Являюсь противником идей о преобладании «изменённого» сознания в творчестве путём принятия различных препаратов. Считал и считаю, что только сознание здорового человека по-настоящему раскрывает энергетический творческий потенциал. В позитивном ключе, разумеется.
– Такие расследования затратны? Как удается покрывать расходы?
– Да, такое увлечение недешево, но любая страсть, любое увлечение, что-то дает, а что-то забирает. В моем случае, забирает деньги, но дает очень сильное внутреннее наполнение. Все командировки я провожу за свой счет, расходы на проезд, еду, проживание – все на мне. А этим исследованием занимаюсь уже более шести лет, даже трудно посчитать сколько я уже потратил, но, конечно, не жалею об этом.
— Как вы зарабатываете на хобби и содержание семьи?
— Всеми доступными законными способами. Вариантов для социально активного гуманитария выдаётся немало. Главное: не ныть, а искать новые ниши для развития. И это не хобби, а, скорее, образ жизни.
– Каких экспертов по этой теме вы могли бы отметить? Есть ли кто-то на кого вы равняетесь?
– Конечно, есть ряд исследователей, которых я уважаю, их работы я читал и изучал, но считаю, что все специалисты, действующие в рамках поиска документальных материалов должны конкурировать друг с другом. Это не только повышает качество работы, но просто является естественным процессом. Можно назвать ее внутривидовой документальной эволюцией.
— Над чем планируете работать сейчас? Сколько времени, сил и денег уходит на подготовку одной книги?
— Недавно завершил работу над двумя новыми книгами: «Криминальный капкан. Тюменские ОПГ 90-ых» и четвёртым своим исследованием по гибели группы Дятлова. Продолжаю собирать документальный архивный материал для книги об убийстве семьи Ахимблит-Иткиной (Свердловск, 1964 г.) Это очень нашумевшее дело. Но отдельного серьёзного изданного исследования по нему не было до сих пор. Также задумал со временем издать сборник криминалистических очерков под рабочим названием «Забытые расследования». В него войдут небольшие по формату очерки на основе реальных уголовных дел советского периода, что мне попадались при архивных поисках в Екатеринбурге. Дела страшные, неординарные, что называется, с «изюминкой». Мои читатели обратили внимание на построение повествования в монографии «Судмедэксперты в Деле группы Дятлова». Это стало для меня правилом: иллюстрация на каждой странице. Иллюстрация – это документ, схема или фотография. И обязательно эксклюзивные. Документ в расследовании подчас важнее текста и размышлений автора. В четвёртой книге о группе Дятлова у меня будут идти целые блоки впервые опубликованных документов. На мой взгляд, это «вкусная» подача. Пусть в исследовании говорят в первую очередь документы с комментариями автора и экспертов.
Создание документальной работы – это не написание художественного романа. За год интенсивной работы может состояться 15 и более командировок по сбору материала. К примеру, осенью 2014 я после нескольких дней работы в Ивделе (включая и презентации книг) выезжаю на автомобиле в Тюмень. Более 800 км в пути, четыре часа отдыха и стартую с вокзала в Екатеринбург. Приезжаю и сразу приступаю к работе. Можно сказать, что я годами так живу. Когда материал готов, то за письменным столом работаю по 8-10 часов ежедневно. А про продвижение книги – разговор отдельный. Большинство читателей не имеет представления, что такое современный книжный рынок и каковы его особенности. Путь на федеральный рынок региональному автору практически закрыт. Приходится с боем пробиваться! Но это тема для отдельного разговора.
— Какая книга у вас выйдет следующая? Будете ли выступать в Тюмени в ближайшее время?
— В 2017 году планирую издать книгу «Криминальный капкан. Тюменские ОПГ 90-ых». Это документальное исследование, основанное на материалах уголовных дел со множеством уникальных фотографий. Если бы сейчас был 2013 год, то я однозначно бы предположил, что упомянутая книга станет хитом продаж. Но реалии книжного рынка в сложившейся экономической ситуации не совсем обнадёживающие.
Я никогда не отказывался от выступлений. Это один из современных приёмов продвижения книги. И это нормально. С книгами о группе Дятлова я выступил в 14 городах и населённых пунктах. Мой собственный небольшой рекорд – пять презентаций в пяти разных городах за шесть дней во время промотура-2014. Очень много заявок из Петербурга. Обязательно надо выступить в культурной столице! Что касается Тюмени, то всегда готов поделиться интересной информацией со слушателями. При выходе из печати новой книги «Криминальный капкан» проведу презентацию...
— В 1997-ом году сыграли свою первую главную роль в нашумевшем боевике «Русские детки», а позже и в других фильмах, в том числе и в продолжении «Русские детки-2». Как оцениваете этот опыт?
— Нормальный, позитивный опыт. Начальная ступенька для участия в общественной жизни. После съёмок в этом игровом видеофильме (1997) меня стали приглашать на телевизионные и радиоинтервью, заинтересовались СМИ. Стал публичным человеком.
— Вы соавтор сценария «Змеиный глаз», написать сценарий сложнее, чем вести документальное расследование? Какие еще произведения экранизированы?
— Упомянутый короткометражный фильм был снят режиссёром Дмитрием Сорокиным по рассказу, входившим в мой сборник «Нижнее время» (2009). Пока экранизаций по моим произведениям больше нет. Но ряд ранних художественных повестей вызывали интерес одного московского продюсера. Замечу, что экранизации работ дают автору самостоятельность и финансовую независимость с большой буквы. И, следовательно, перспективу для дальнейшего развития.
– Часто к вам обращаются родственники, эксперты и просто люди, которые что-то знают? И часто ли их информация оказывается неправдоподобной и просто ошибочной?
– Мне повезло, с городскими сумасшедшими меня судьба сталкивает редко. В основном, мне пишут специалисты из разных отраслей, ученые, исследователи, которые делятся наблюдениями. Профессионалы и эксперты, объясняющие некоторые моменты, и это не только переписка, я стараюсь воочию встречаться с ними. Это первое условие продуктивной работы – реальные встречи. И, конечно, с удовольствием общаюсь с родственниками погибших ребят и людей, сопричастными к следствию. Их частные архивы бесценны.
— Чего бы хотели пожелать тюменцам в наступающем году?
— Пользуясь случаем хочу поздравить всех читателей «Нашей Газеты» с наступающим Новым годом! И от всей души пожелать Добра, здоровья и успехов в 2017 году. Будьте сильными!
